Как избавить школу от плохих педагогов? Чем привлечь в систему образования лучших выпускников педвузов? Какой отбор проводить для абитуриентов-будущих учителей?

Вот что сегодня предлагается: учителям, которые получили хорошее образование, не ниже магистерского, дадут повышенные оклады, а студентам и стажерам оплатят всю педагогическую практику и стажировку в школе. Поступить в педвузы теперь будет сложнее. На педагогических специальностях введут дополнительные вступительные экзамены.

Целевой набор останется, но требования к абитуриентам – будущим учителям станут гораздо строже. Так что отучившись в педвузе, хочешь не хочешь – придется вернуться домой на практику. Или заплатить штраф, как это прописано в новом Законе "Об образовании в РФ". Кстати, штраф заплатит и тот, кто выдал направление, но не взял выпускника на работу.

В вузах появятся программы универсального и педагогического бакалавриата, будут развиваться магистерские программы для тех, кто уже имеет высшее образование и хотел бы преподавать в школе. Откроются программы педподготовки для студентов, которые захотели стать учителями.

Напомним, Константин Дмитриевич Ушинский вообще не получил педагогического образования. Он блестяще закончил юрфак МГУ. Антон Семенович Макаренко после школы сначала пошел в железнодорожное училище, а уж потом на педкурсы.

Появится магистратура для учителей-методистов и управленцев. Приоритет отдадут тем, кто уже работает в сфере образования.

В рамках эксперимента 25 лучших педвузов откроют свои кафедры в школах. А повысить квалификацию преподавателям пединститутов можно будет даже в Академии наук. Всего на первом этапе в программу включатся от 17 до 25 вузов. В в 2016-2017 годах опыт распространится на все вузы.

Учитель, кто он?

По данным последнего исследования Института педобразования РАО, портрет среднестатистического школьного учителя выглядит сегодня примерно так:

– женщина 47 лет;

– имеет высшее педагогическое образование (таких почти 82 процента);

– получает меньше 20 тысяч рублей;

– в театре бывает редко;

– компьютером владеет не очень уверенно.

Компетентно

Какие педвузы надо закрыть? Кто будет платить за педагогическую стажировку студентам? Когда появится дополнительный экзамен для будущих учителей? Об этом "РГ" рассказывает заместитель председателя Комитета Госдумы по образованию Надежда Шайденко.

– Если будущим учителям придется сдавать дополнительный вступительный экзамен, как он будет проходить?

Надежда Шайденко: Это должна быть своеобразная проверка на профпригодность. Нельзя пускать в начальные классы учителя, который не выговаривает половину букв алфавита. Нельзя пускать в школу педагогов, которые не любят детей, там не место злым людям. В свое время я много лет была ректором педагогического университета и когда родители спрашивали, как выбрать для первоклашки хорошего учителя, я советовала: "Придите в школу во время урока и послушайте за дверью, как учитель общается с классом. Если кричит, топает ногами, выгоняет кого-то, надо бежать от такого педагога". Школа – не место для людей со слабыми нервами. Все это можно проверить с помощью психологических тестов.

– По итогам первого мониторинга 71 процент педвузов был признан неэффективными. Зачем нам такие пединституты?

Надежда Шайденко: Каждый случай закрытия педвузов надо рассматривать отдельно. В Туле, например, осталось всего два государственных вуза – классический и педагогический университеты. И таких городов много. Многие педвузы в свое время "спрятались" за вывесками "гуманитарный институт" или "социальная академия", но продолжают готовить педагогические кадры. В мониторинге они не считаются педагогическими, но по сути такие и есть. И если раньше мы говорили о педвузах, то сейчас говорим о педагогическом образовании, которое действительно можно получить в разных вузах.

– В концепции оно будет делиться на прикладной и универсальный бакалавриат. Что это такое?

Надежда Шайденко: Прикладной педагогический бакалавриат будет открываться в колледжах, пединститутах и выпускать, например, учителей начальных классов. А универсальный бакалавриат откроется для учителей-предметников и станет более высокой ступенью квалификации педагога. Не всегда бакалавриат рассчитан на четыре года. Есть и пятилетний, допустим, для факультетов с двойными специальностями: физика-математика, биология-химия.

Следующий уровень – педагогическая магистратура и в концепции отдельно оговорено, что выпускники магистратуры будут получать более высокую зарплату. Такое образование потребуется, если педагог, например, готовится работать в инклюзивных школах или классах. Какой будет прибавка, как она будет рассчитываться, все это еще надо проговаривать и обсуждать. Если педагог пойдет учиться в магистратуру, нагрузку в школе ему уменьшат, а ставку оставят прежней.

– В концепции говорится о том, что вузы смогут открывать кафедры в школах. Как вы себе это представляете?

Надежда Шайденко: Надо учитывать, что вузы и школы финансируются из разных источников. Школа – из муниципального бюджета, а вузы – из федерального. Так что все детали сетевого взаимодействия должны быть детально проработаны и законодательно прописаны. Межбюджетное финансирование – очень сложный вопрос.

– Кто оплатит практику и стажировку студентов в школе?

Надежда Шайденко: Тут ничего нового нет. Практика оплачивалась всегда из кармана вуза и рассчитывалась по часам, которые провел студент или стажер в школе. Кстати, концепция предполагает разные виды стажировок. В том числе - трехлетнее сопровождение молодых учителей более опытными наставниками.

– Какие факультеты педвузов наиболее востребованы у абитуриентов?

Надежда Шайденко: Факультет информатики. Хорошо идут на биологию, химию. Традиционно много поступает на исторический, филологический факультеты. Реже выбирают физический факультет, потому что хуже знают физику и плохо сдают ЕГЭ по физике. Хотя учителей по этому предмету катастрофически не хватает.

В концепции говорится о том, что студенты смогут выбирать индивидуальные траектории - вот это по-настоящему ценная и новаторская вещь. У каждого будет возможность менять свои программы обучения и уже на этапе учебы менять будущую профессию. Для тех, кто вдруг понял, что хочет быть учителем, а не инженером или врачом, появится возможность получить педобразование.

Мнения

Между тем, в России впервые разработан стандарт учителя. Каким же видится "эталон?" По мнению его авторов, теперь все школьные педагоги должны быть специалистами универсалами: освоить новейшие методики преподавания, знать психологию, разбираться в медицине, освоить коррекционную педагогику, компьютерную технологию и проектную деятельность, а также многое другое.

С одной стороны, все согласны с тем, что работать надо на максимальном уровне. Но сложно требовать от людей того, чему их никто никогда не учил. Или когда-то в вузе немного учили, но потом никогда в жизни эти знания они не использовали.

Евгений Ямбург, председатель рабочей группы по подготовке проекта педагогического стандарта, директор московского Центра образования N 109:

– На самом деле стандарт должен сделать учителя свободным, освободить его от огромной бумажной работы, подготовки отчетов, проверок и дать возможность заняться своим прямым делом – обучению школьников. Главный риск для внедрения стандарта – активное использование административного ресурса и попытка провести "пятилетку за два года".

Чиновники на местах требуют внедрять то, что еще не утверждено и даже не до конца разработано. Есть регионы, где под лозунгом: "Мы за инклюзивное обучение, оно же прописано в профстандарте" – закрывают коррекционные школы для детей с психическими проблемами, а учеников с особенными потребностями переводят в обычные образовательные учреждения. На деле от этого страдают все: учителя, оперативно отучившиеся на месячных курсах повышения квалификации, просто не в состоянии обеспечить нормальную работу коллектива, в котором есть настолько разные ученики.

Исак Фрумин, научный руководитель Института образования Высшей школы экономики:

– Профессиональный стандарт позволит учитывать качество работы учителя при начислении ему заработной платы. Сейчас по всей стране педагогам повышают зарплаты – это исполнение решения властей страны. Но происходит это в первую очередь за счет увеличения нагрузки. Сохраняется идеология "почасовки", когда главное провести как можно больше уроков. Стандарт позволит связать заработную плату с квалификацией, которую выявят при аттестации качества работы в соответствии с профессиональным стандартом. Но этот переход надо провести очень аккуратно. Вводить аттестацию учителей можно только одновременно с внедрением профстандарта в школьную жизнь.

Марат Алимов, учитель русского языка московской школы N 143, "Учитель года" Москвы 2006 года:

– Этот стандарт в большей степени ориентирован на госзаказ, который мы обращаем к педагогическим вузам, говорим: вот такой учитель нам нужен. Но проблема заключается в том, что средний возраст учителя в школе устаревает. Возникает вопрос: а не подвиснет ли эта немного романтичная мечта? Удастся ли ее реализовать на практике?

А как у них?

В Германии будущие учителя выбирают в университете два предмета, которые они хотят сделать основой обучения. Каждый студент обязан пройти курс "Науки о воспитании", включающий психологию, социологию, дидактику и практику. Стать учителем можно лишь после двух госэкзаменов, которые проводятся в специально созданных экзаменационных ведомствах. Там принимают экзамены у будущих учителей, врачей и юристов.

Для допуска к первому экзамену необходимо закончить магистратуру, это около пяти лет. Первый экзамен проверяет теоретические знания двух основных предметов и курса "Наука о воспитании". Потом будущему педагогу надо пройти двухгодичный практический курс подготовки в начальном или среднем учебном заведении. Студенты по-настоящему работают в школах и получают официальную государственную зарплату "учителя на подготовительной службе". После практики они должны сдать второй госэкзамен. Обычно – в виде коллоквиума.

Второй госэкзамен – более важный. Он дает возможность стать учителем, а подавляющее большинство немецких учителей получает статус госчиновника. Что означает пожизненное рабочее место, невозможность увольнения, оплату медстраховки, отпуска, высокую зарплату и госпенсию.

Правда, в последнее время в некоторых землях в школу стали принимать молодых учителей в статусе госслужащего – с меньшей зарплатой и без защиты от увольнения. Тем не менее, при приеме на работу к ним применяются такие же требования, как и к учителям в статусе госчиновника.

Строгая подготовка педагогов дает свои плоды: более 90 процентов детей учится в государственных школах. Там хорошее бесплатное образование, которому доверяют и родители, и дети.

У Ирины за плечами - иняз пединститута и год, отработанный в школе. Когда-то в юности Ира искренне мечтала стать учителем, и, наверно, работала бы с удовольствием, если бы за эту работу достойно платили. На дворе стояли девяностые, надо было выживать, и, как только появилась возможность уйти из школы в более хлебное место, Ира сомневалась недолго. Мечты юности - мечтами, а кушать, одеваться и ездить в отпуск хотелось каждый день и куда больше, чем быть великим педагогом.
Нынче у Ирины лет пятнадцать опыта работы менеджером. Она достаточно востребованный специалист - даже в наше просвещенное время люди "с хорошим языком" и дипломом иняза на дороге не валяются.

Кроме работы, у Иры еще семья - муж и шестилетний сын.
Ира живет, как большинство работающих мам - с работы бегом летит в садик за ребенком, потом магазин, хозяйство, готовка. Ночами приходится сидеть за работой, которую Ира берет на дом, чтобы успеть в садик. При этом все чаще Ира чувствует себя никудышней мамой и хозяйкой - дом заброшен, везде бардак, белье не глажено, посуда не мыта, ребенок, в отличие от соседского Ванечки, не умеет то и это, а ведь ему скоро в школу...

Это самое "скоро в школу" в последнее время становится у Иры навязчивой идеей.
Если с детсадом организовать быт непросто, однако реально, то как быть на следующий год, когда пресловутое "скоро в школу" станет реальностью - Ира не приложит ума. Первоклашки учатся с полдевятого - и хорошо если до одиннадцати, потом ребенка надо забирать. И так все первое полугодие. Да и потом немногим лучше - будут учиться до двенадцати. С продленкой в школе проблемы, место дают не всем. К тому же ребенок у Иры непростой, звезд особо с неба не хватающий, с ним наверняка надо будет заниматься с самого начала, чтоб не упустить. Как это совмещать с работой, Ира не представляет.
Можно, конечно, няню нанять, чтоб забирала в 11 и сидела с ребенком до вечера. И уроки делала. И занималась.

Тем не менее Ире в голову пришла другая мысль - а может, пойти самой работать в школу? Ее с удовольствием возьмут. Их школа во дворе получает статус гимназии, количество часов иностранного языка увеличивается, и директор будет искать учителей.
Многие ее знакомые институтских времен, кстати, так и работают в школе. И на первый взгляд, не жизнь у них, а праздник.
Большой отпуск, всегда летом, не надо думать, куда деть ребенка. Несколько раз в год - каникулы, и, хотя учителя теоретически работают в эти дни, они, мягко говоря, не перетруждаются. В три часа в любой день всегда дома, а чаще - и раньше. Зарплаты и сейчас в школе небольшие, тем не менее вполне достойные. Особенно у учителей английского языка. К тому же не надо будет тратиться на транспорт, няню, офисные обеды. Ну и самое главное, конечно - свой ребенок не будет брошен. И дом, что немаловажно.

Ира бы и не сомневалась, если бы не подруги-учителя, которые все, как одна, крутят пальцем у виска.
- Ты совсем с ума сошла??? Ты не представляешь, какая это тяжелая, изматывающая работа! - в один голос говорят они. - Дети сейчас все сплошь непростые, гиперактивные. Ты с одним своим не знаешь порой, как быть, а в классе их тридцать, и у каждого свое, а классов таких - несколько... Учиться не хотят, пубертат, два вывести ты не имеешь права, должна научить всех... На ребенка не смей голос поднять... И ты не сравнивай, как ты работала в 1995 - тогда и ты моложе была, и дети другие были!.. Целый день на ногах, целый день говоришь, несколько часов среди шума-гама, вечером - как потухшая лампчка. Своему ребенку дать абсолютно нечего. Сил нет! Дом заброшен, ребенок - на бутербродах! Учительские дети - самые кинутые, правда! Не вздумай! Работай в своем офисе. Так ты хоть деньги получаешь. Лучше няню нанять, вот честное слово!..

И так они все это живо описывают - мол, вы, офисный планктон, и представления не имеете, что такое НАСТОЯЩАЯ работа, - что Иру терзают сомнения.
Может, и не так все ужасно? Одно дело - работать девять часов плюс дорога, и совсем другое - два-три часа в школе рядом. Летний отпуск, пусть не три, а два месяца - где еще такое найдешь. Каникулы опять же.
Пугают немного современные тинейджеры, это да.
В девяносто пятом Ира работала с пяти-семиклассниками, вроде справлялась, но тогда, говорят, дети были еще другие. Советские.
То ли дело сейчас.

А вы что думаете? Пошли бы в школу со своим ребенком?
Может быть, у кого-то есть такой опыт?
Стоят ли бонусы в виде короткого рабочего дня и длинного отпуска - всех возможных потерь?..

Странный расклад современности. Человек, которому вы доверяете будущее своих детей, вынужден искать подработку, чтобы обеспечить себя. Человек, которому вы доверяете собственное здоровье, в большинстве случаев тоже не может похвастаться переполненной карточкой. Быть учителем или врачом невыгодно, немодно и непрестижно. Каким мужеством нужно обладать, чтобы при наличии хорошего диплома и здравого ума выбрать эти профессии? Насколько нормально, что благородные специальности чаще всего неблагодарные? И будут ли троечники учить наших детей в школе?

Кто это?

Сергей Дубелевич - учитель русского языка и литературы в одной из гимназий Минска. Со студенческих лет ведет интеллектуальные кружки во Дворце детей и молодежи. Двукратный чемпион мира по «Брейн-рингу». Играет за команду «Амика-Сервис». В телевизионной версии «Что? Где? Когда?» выступает за команду Андрея Супрановича. Участвовал в программе «Своя игра» на НТВ.

Я не очень много сплю. Встаю каждый день в полпятого утра. Уроки начинаются в 8:30. В 7:30 выхожу из дома. До этого успеваю разобраться с подработками. Лично мне интеллектуальная работа гораздо лучше заходит с утра. После школы отправляюсь во Дворец молодежи. Там веду кружок «Что? Где? Когда?». Потом возвращаюсь домой, час-два играю с ребенком, проверяю тетради. В десять стараюсь лечь, чтобы поспать шесть часов. Компенсирую на выходных.

Чтобы стать учителем в нашей стране, нужно мужество. Определенно. Учитель, инженер на госпредприятии, врач - люди, которые делают полезные вещи и которые немного получают. Но я учительский ребенок, который вырос в школе. Так что у меня не было никаких иллюзий относительно профессии.

Если хочешь быть учителем и как-то справляться, дополнительная работа - это must have.

В школу я пришел в 25 лет. По распределению учителем не работал. Это точно не было отчаянием. Обычно ведь как? Человек отправляется работать по распределению, потом понимает, что ему больше некуда идти, и остается.

Меня позвала знакомая, которая работала в школе. Я в качестве подработки вел кружок «Что? Где? Когда?». Потом она поступила в аспирантуру и решила уйти. Это было осенью 2011 года. Помню, пошел во Дворец спорта смотреть волейбол «Строитель» - «Динамо-Москва». И тут мне приходит SMS-ка: «Я ухожу. Не хочешь поработать на полставочки учителем?» Я написал: «Давай подумаю». Подумал и понял, что всегда хотел этого. И что если откажусь, то никогда уже учителем не поработаю. Какое-то время совмещал. Потом взял полную нагрузку. Получил классное руководство: в прошлом году мне дали пятиклассников.

Профессия у меня, безусловно, благородная. Но я прекрасно понимаю, что торговать на рынке выгоднее. Стоять у станка - выгоднее. Строить - тем более выгоднее. Но меня это не смущает.

Вот почему считается, что учительство - женское дело? Есть же такой стереотип. Не потому, что женщины лучше приспособлены к учительству. Я бы, честно, поспорил. А потому, что бытует мнение: у учительниц есть мужья, которые являются основным источником дохода в семье. Так что можно позволить себе низкооплачиваемую работу. В общем, если хочешь справляться, то дополнительная работа - это must have.

Моя жена - врач. То есть полный набор благородных и не особо благодарных профессий. Из-за этого раньше у меня были мысли, что современное общество четко разделено на касты. Есть более престижные профессии, есть менее - вышестоящие и нижестоящие люди. Как итог: в Беларуси, если утрировать, все дети хотят быть «айтишниками», а быть учителем или врачом для них непрестижно.

Надо понимать, что престижной профессия учителя не является нигде.

Хотя при этом возникает парадоксальная ситуация. В «педы» конкурсы нулевые, а в «меды» - запредельные. Все ведь знают, что ничего хорошего в первые годы работы по специальности врачам не светит. Я искал объяснение и нашел его в частной практике. У нас же есть частные медицинские центры. Можно заработать. «Вот у меня батя владеет стоматологией, я окончу „мед“ и пойду работать на батю, он уйдет на пенсию, я его заменю». В учительстве подобное невозможно. Есть частные школы. Но в отличие от России у нас учителя туда не рвутся. Там не зарабатывают больше, чем в государственных.

Недавно я был на свадьбе своего сокомандника по «Что? Где? Когда?». Приехали ребята из Москвы - 25-30 лет, работают учителями. По меркам Москвы не имеют больших денег, но чувствуют себя хорошо.

В Беларуси действует единый государственный стандарт образования. В России же реальна ситуация, при которой на одной улице дверь в дверь будут стоять две школы, обучающие совершенно по разной программе. В Москве и Питере учительство стало возвращать свой престиж. Хотя разбежка в зарплатах между двумя большими городами и провинцией очень серьезная. У нас такой большой разницы нет. Учителя в Минске зарабатывают, конечно, больше, но ненамного.

Надо понимать, что престижной профессия учителя не является нигде. Как-то мы переписывались в Facebook с моим товарищем, который стал американцем. Он высказал следующую мысль: «Американское общество я бы разделил на пять классов. Первый - бизнесмены и политики. Второй - бизнес-клерки и сотрудники спецслужб. Третий - особо тяжело и ювелирно вкалывающие рабочие. Четвертый - клерки на госслужбе. Пятый - обслуживающий персонал (уборщики, продавцы). Таким образом, учитель в Америке - это даже не middle class, это чуть ниже среднего. И в каждом классе, как и в Беларуси, есть дети, чьи родители зарабатывают больше учителя. И тут тоже случается, что учителю непросто быть авторитетом для всех учеников» .

Мне задают вопрос: «Если всем учителям дать „айтишную“ зарплату, уровень образования повысится?»

При этом в Америке удивительная статистика. С учетом того, что в США чуть ли не все производство вывезли в другие страны, самые распространенные профессии в каждом штате сильно изменились. Раньше в топе были рабочие специальности. Сейчас же на Западе самая распространенная профессия - дальнобойщик. А на Востоке - учитель средней школы. Мне кажется, в Америке учитель - это все-таки средний класс, нижняя его прослойка, но средний класс. Неслучайно во многих американских сериалах («Как я встретил вашу маму», «Майк и Молли») главные герои - воспитатели или учителя. Они показаны как люди, которые живут насыщенной жизнью. И это способствует улучшению имиджа профессии, повышению ее престижа. Люди понимают: быть учителем нормально.

Я могу назвать себя идейным. Не в том смысле, что готов работать ни за что. А в том, что готов терпеть неудобства и искать, как эти неудобства преодолевать. Я считаю себя обучаемым человеком. И не отрицаю, что если станет совсем плохо, то могу сменить вид деятельности. Все-таки человек должен быть гибким и не бояться начинать с нуля.

Но в данный момент мне реально нравится. Ты видишь результат и отдачу своей работы. Может, не такие, как хочется, но видишь. И задача состоит в том, чтобы результат был выше. В этой своей деятельности я вижу, что могу добиться успеха.

Я не готов быть нищим ради идеи, но ради идеи я готов искать способы, чтобы не быть нищим.

Недавно был на курсах повышения квалификации. Встретились с парнем, который на филфаке учился на курс младше меня. Спортсмен, в баскетбол играл за сборную универа. Он пошел работать в школу, потом ушел, потом вернулся и теперь учительствует. Не гимназия, обычная школа. У него полная нагрузка. Плюс факультативы и кружки. Человек тренирует ребят. Притом что не физрук. Он прекрасно понимает все минусы профессии. Но хочет вывести своих детей в люди.

Не может же быть такого совпадения, чтобы нас было двое? Меня радует и мотивирует, что я не один такой. Что есть много людей, которые учат и получают удовольствие от процесса. Если бы я почувствовал, что окружен несчастными троечниками и ограниченными неудачниками, у меня было бы меньше оптимизма по поводу профессии. Да, я оптимист и считаю, что у меня много сил. Нас не тысячи миллионов, но и не единицы.

У Бродского есть «Баллада о маленьком буксире». Это не детское стихотворение о корабликах, это гениальное произведение о педагогах: «И хоть горько прощаться с кораблем дорогим, но я должен остаться там, где нужен другим».

Ученики уходят в люди, получают престижные профессии, многого добиваются - и ты им нисколько не завидуешь, а радуешься, что, должно быть, помог им стать такими, как есть. И это действительно так: бывает, что пишут-звонят, вспоминают добрым словом.

Может, пафосно, но я реально так думаю. И хочу доказать, что можно быть «идейным» и не быть бессребреником, можно стараться жить лучше, не считать себя человеком второго сорта и при этом делать то, что любишь и умеешь.

Есть учительские дети, которым родители говорят: «Ты пойдешь в педагогику только через мой труп». У меня такого не было (моя мама - учитель с 30-летним стажем). И у меня такого не будет. Если ребенок скажет, что хочет идти в учителя, я не буду отговаривать. Конечно, мне пока непонятно, будут ли через 20 лет существовать школы в нашем нынешнем представлении, но тем не менее. Я расскажу, что плохо и что хорошо, и предоставлю выбор.

Понимаю, что от идейности в профессии мы все равно никуда не уйдем. Понимаю, что людей, которые учат, меньше, чем людей, которые учат, как учить. Но ситуация простая. Если нет возможностей помогать, надо хотя бы изыскать возможность не мешать. Я работаю и не жалею. Я не готов быть нищим ради идеи, но ради идеи я готов искать способы, чтобы не быть нищим. И мне не стыдно сказать, что я учитель.

Перепечатка текста и фотографий Onliner.by запрещена без разрешения редакции.